madara, с прошедшим днём варенья тебя! Всего самого-самого наилучшего, сбычи мечт и немножко терпения, и пусть всё будет так, как ты того хочешь – или даже лучше



Драбблик – тебе



Может быть, он живёт в девятнадцатом веке, стреляется с двадцати шагов на дуэлях и танцует кадриль на балах.

А она только-только вступила в век двадцать первый, купила с последней зарплаты DVD-плеер и быстрее калькулятора способна подсчитать, сколько калорий содержится в бараньем жарком.

Долгими зимними вечерами она грустит над пухлыми томами романов в растрёпанных обложках и представляет его лицо.

А он подолгу смотрит в колеблющееся пламя свечи на столе и видит её.

Реки текут в море, по пути распадаясь на рукава, и где-то ручьи собираются воедино, чтобы опять течь рекой.

А этим двоим всегда удавалось невозможное.



madara, невозможное – это то, к чему мы пока что не знаем, как поступиться. И только.

С течением времени невозможное становится трудным.

А потом и вовсе – преодолимым.

И пусть у тебя всё получится